И.Н. Крамской. Христос в пустыне

В дни Великого поста уместно, как нам кажется, заглянуть в ожидаемые светлые дни Пасхи.

Скоро, скоро придет праздник всех праздников, торжество всех торжеств – Светлое Христово Воскресение. Закончится пост, мы станем разговляться, ограничения на пищу упразднятся. Но опасности для нашей души не покинут нас.

Одно из них – заключается в прекращении поста. Это странно? Нет. Речь идет о чревоугодии или «разжжении плоти». Оказывается, об этом предупреждали святые отцы. Если мы будем пренебрегать их предостережениями и наставлениями, то рискуем потерять с трудом добытые во время поста личные духовные достижения.

Предлагаем заблаговременно, для нашей пользы, вчитаться в книгу скрижалей духовных прп. Иоанна Лествичника «Лествицу», в частности, в Слово 14-ое, которое автор назвал: «О любезном для всех и лукавом владыке, чреве».

Лествица. Прп. Иоанн Лествичник

Прежде всего, в нем перечисляются  достоинства поста, то, что с его помощью мы достигаем:

33. Пост есть насилие естества. Отвержение всего, что услаждает вкус. Погашение телесного разжжения, истребление лукавых помышлений. Освобождение от скверных сновидений, чистота молитвы, светило души, хранение ума, истребление сердечной бесчувственности, дверь умиления, воздыхание смиренное, радостное сокрушение, удержание многословия, причина безмолвия, страж послушания, облегчения сна, здравие тела, виновник бесстрастия, разрешение грехов, врата рая и небесное наслаждение.

И, наоборот, что порождает, как называет прп. Иоанн эту страсть, «мучительница всех людей»? Нам надо знать какие «побеги» может дать страсть чревоугодия, т.к. все страсти взаимосвязаны. Об этом изложено в Лествице:

35. Скажи нам. Мучительница всех людей, купившая всех золотом ненасытной алчности: как нашла ты вход в нас? Вошедши, что обыкновенно производишь? и каким образом ты выходишь из нас?

36. Она же, раздражившись от сих досад, яростно и свирепо отвечает нам: «Почто вы, мне повинные, биете меня досаждениями? И как вы покушаетесь освободиться от меня, когда я естеством связана с вами. Дверь, которою я вхожу, есть свойство снедей, а причина моей ненасытности – привычка; основание же моей страсти – долговременный навык, бесчувствие души и забвение смерти. И как вы ищете знать имена исчадий моих? Изочту их, и паче песка умножатся. Но узнайте, по крайней мере, какие имена моих первенцев и самых любезных исчадий моих. Первородный сын мой есть блуд, а второе после него исчадие – ожесточение сердца. Третие же – сонливость. Море злых помыслов, волны скверн, глубина неведомых и неизреченных нечистот от меня происходят. Дщери мои суть: леность, многословие, дерзость, смехотворство, кощунство, прекословие, жестоковыйность, непослушание, бесчувственность, пленение ума, самохвальство, наглость, любовь к миру, за которою следует оскверненная молитва, парение помыслов и нечаянные и внезапные злоключения; а за ними следует отчаяние, – самая лютая из всех страстей. Память согрешений воюет против меня. Помышление о смерти сильно враждует против меня; но нет ничего в человеках, чтобы могло меня совершенно упразднить. Кто стяжал Утешителя, тот молится Ему против меня, и Он будучи умолен, не попускает мне страстно действовать в нем. Невкусившие же небесного Его утешения всячески ищут наслаждаться моею сладостию».

О человеках, во плоти живущих подобно бесплотным.

И.А. Крылов Обжора

Итак, близко «время веселия и утешение пищей». Что об этом времени говорит святой Иоанн?

15. Время веселия и утешение пищею для совершенного есть отложение всякого попечения: для подвижника – время борьбы; а для страстного – праздник праздников и торжество торжеств.

Священник Даниил Сысоев поясняет и комментирует эти строки: «Что это значит? Когда человек веселится и он - человек совершенный, то для него пришло время разговляться или не пришло – он поел и слава тебе Господи! Когда я беседовал с друзьями монахами, в том числе строгими монахами, то нашел подтверждение своим вопросам и мыслям: Почему великие святые очень мало чего ели? Потому что им было лень на  это тратить время. Зачем на эту ерунду время тратить, когда есть такие удивительные удовольствия?»

И далее отец Даниил приводит интересный рассказ. «Два великих старца встретились и решили попировать вместе. Их ученики в качестве блюда пиршества приготовили бобовую кашу. Старцы решили помолиться перед едой. Один встал и прочитал половину Евангелия от Луки, затем другой прочитал Послание апостола Павла к евреям, потом один прочитал книгу Исайи наизусть, а другой наизусть прочитал 118-ый псалом. Наступил рассвет, они довольные облобызались, как  здорово мы пообщались, покушали и разошлись. А кашу? Кашу пришлось съедать послушникам.

Для совершенного – есть пища или нет пищи, они обогащаются Святым Духом. Эта та реальность, которая известна всем христианам. Когда человек молится и пребывает в Богообщении ему не до еды, ему – слишком хорошо. Это та цель, к которой мы должны стремиться.  Самая настоящая победа над чревоугодием тогда, когда человек забывает о пище ради Создателя, ради красоты, ради наслаждения, которую ему дает Бог. 

Для подвижника – время борьбы. Для борющихся – это время борьбы. Например, начинается время Пасхи, или время другого разговения – это время борьбы, время, чтобы не объесться, не упиться, не свалиться. Действительно, для человека время разговления – время борьбы.

 Для страстного – для того, кто охвачен страстью, праздник праздников и торжество торжеств. Действительно, для человека, охваченного страстью это великий праздник».

Но  как хотелось бы, чтобы это был «не праздник живота», а празднование величайшего праздника – Воскресения Христова!

Далее мы читаем у прп. Иоанна Лествичника:

7. Жид радуется о своей субботе и о празднике, и монах – чревоугодник веселится о субботе и о воскресном дне; во время поста считает, сколько осталось до Пасхи; и за много дней до нее приготовляет снеди. Раб чрева рассчитывает, какими снедями почтить праздник; а раб Божий помышляет, какими бы дарованиями ему обогатиться.

Миссионер священинк Даниил Сысоев обращается к нам: «Понятно? Вот такая существует хорошая проверка. Сейчас идет пост, а значит еще есть время проверить, рабы мы кого? Чрева или Бога? С чем у нас связываются мысли о Пасхе? Если вы заметите, что ваши мысли слишком часто связываются с пищей: «Какие бы куличики получше и вкуснее? А моет быть нам Пасху по-царски сделать, или сметанную или еще какую-нибудь, надо рецепт посмотреть. А мясо как лучше приготовить? Может так или эдак?»

Если вы так весь пост думаете, то догадываетесь, чьи вы рабы? Диагноз очевиден».

Удивительное дело сотворил Господь: человек борется с телом, а улучшается ум, хотя он невещественный. И наоборот, от нашего обжорства и от гурманства ум тяжелеет и оскверняется. Об этом предупреждает прп. Иоанн Лествичник:

28. Удивительное дело, что ум, будучи бестелесен, от тела оскверняется и омрачается, и что напротив невещественное от борения утончевается и очищается.

29. Если ты обещался Христу идти узким и тесным путем, то утесняй чрево свое; ибо угождая ему и расширяя его, ты отвергнешься своих обетов. Но внимай, и услышишь говорящего: пространен и широк путь чревоугодия, вводящий в пагубу блуда, и многие идут по нему. «Но узки врата и тесен путь воздержания, вводящий в жизнь чистоты, и немногие входят им» (Мф. 7:14).

30. Начальник бесов есть падший денница; а глава страстей есть объедение.

И далее святой отец дает вполне практические советы:

31. Сидя за столом, исполненным снедей, представляй пред мысленными очами твоими смерть и суд; ибо и таким образом едва возможешь хоть немного укротить страсть объедения. Когда пьешь всегда вспоминай оцет и желчь Владыки твоего; и таким образом или пребудешь в пределах воздержания, или, по крайней мере, восстенав, смиришь свой помысл.

Это хороший совет для тех, кого неудержимо тянет на обжорство или пьянство, в этом случае именно таким образом мы можем получить возможность исправиться.

32. Не обманывайся, ты не можешь освободиться от мысленного фараона, ни узреть горней пасхи. Если не будешь всегда вкушать горького зелия и опресноков. Горькое зелие есть понуждение и терпение поста. А опресноки – ненадмевающееся мудрование. Да соединится с дыханием твоим сие слово Псалмопевца: «аз же, внегда бесы стужаху ми, облачахся во вретище, и смирях постом душу мою, и молитва моя в недро души моея возвратится» (Пс.34:13).

Я слышала, как монахини одного из русских монастырей, поздравляя друг друга с Пасхой, говорили: «Скорей бы Пост». Они знают сладость воздержания.

Господь нас создал такими, что на земле мы не можем не вкушать пищи. Страсть чревоугодия – это та ситуация, когда человек зависит от своего желудка в душевном смысле. Но Он создал нас не для того, чтобы мы служили чреву, а для того, чтобы оно помогало нам существовать и не более того.

Более подробно об этой страсти мы можем послушать рассудительных, духовно опытных людей. Предлагаем вам видео материал.

Процесс приема пищи должен быть рассудительным. Осипов Алексей Ильич

О чревоугодии  о. Даниил Сысоев

Лествица. 14-ая ступень. О чревоугодии

Рассказ А.П. Чехова О бренности, 1886

Надворный советник Семен Петрович Подтыкин сел за стол, покрыл свою грудь салфеткой и, сгорая нетерпением, стал ожидать того момента, когда начнут подавать блины… Перед ним, как перед полководцем, осматривающим поле битвы, расстилалась целая картина… Посреди стола, вытянувшись во фронт, стояли стройные бутылки. Тут были три сорта водок, киевская наливка, шатолароз, рейнвейн и даже пузатый сосуд с произведением отцов бенедиктинцев. Вокруг напитков в художественном беспорядке теснились сельди с горчичным соусом, кильки, сметана, зернистая икра (3 руб. 40 коп. за фунт), свежая семга и проч. Подтыкин глядел на всё это и жадно глотал слюнки… Глаза его подернулись маслом, лицо покривило сладострастьем…

— Ну, можно ли так долго? — поморщился он, обращаясь к жене. — Скорее, Катя!

Но вот, наконец, показалась кухарка с блинами… Семен Петрович, рискуя ожечь пальцы, схватил два верхних, самых горячих блина и аппетитно шлепнул их на свою тарелку. Блины были поджаристые, пористые, пухлые, как плечо купеческой дочки… Подтыкин приятно улыбнулся, икнул от восторга и облил их горячим маслом. Засим, как бы разжигая свой аппетит и наслаждаясь предвкушением, он медленно, с расстановкой обмазал их икрой. Места, на которые не попала икра, он облил сметаной… Оставалось теперь только есть, не правда ли? Но нет!.. Подтыкин взглянул на дела рук своих и не удовлетворился… Подумав немного, он положил на блины самый жирный кусок семги, кильку и сардинку, потом уж, млея и задыхаясь, свернул оба блина в трубку, с чувством выпил рюмку водки, крякнул, раскрыл рот…

Но тут его хватил апоплексический удар.

И все же завершим наш предостерегающий материал оптимистично - пожеланием радостного ожидания праздника, торжества победы Иисуса Христа над смертью.