Два святых Феодора

Последний отрезок пути к обители пролегал между деревьев величественного соснового бора. Внезапно глазам предстали, словно на поляне, больших размеров монастырские строения, среди которых выделяются нарядные купола двухэтажной соборной каменной церкви, с верхним летним храмом — в честь Рождества Пресвятой Богородицы и нижним тёплым — в память Усекновения главы Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна, в котором и находятся мощи двух святых Феодоров, дяди и племянника.

Преподобный старец Феодор, воссоздатель и игумен монастыря (с 1759 г.) и его родной племянник — великий флотоводец, адмирал Российского Императорского флота, праведный воин Феодор Ушаков (умер в 1817 г., память 23 июля и 2 октября), начав путь из единого дома, родового имения на Ярославщине, пройдя в духовном единении вверенное им от Бога земное поприще: первый — в монашеском подвиге, второй — в морских сражениях, — оба упокоились друг подле друга в доме — обители, преподобным воссозданной и большими трудами возлелеянной, а праведным воином, адмиралом сохранённой от разрушения в безбожном XX веке: не посмели безумцы-большевики посягнуть на обитель, выбранную всемирно известным адмиралом для последних своих молитвенных подвигов и упокоения. Думается, что мы должны за это промыслительное сохранение обители благодарить Бога не только в молитвах, но и исправлением нашей грешной жизни.

Когда читаешь жития Ушаковых, монаха и моряка, то испытываешь и порыв духовной радости о них, и осознаёшь недостойность перед Богом своей жизни, и, конечно, испрашиваешь молитв о нас перед Спасителем.

Рядом с мощами святых Феодоров находятся мощи и преподобноисповедника Александра Уродова (умер в 1961 г., память 14 августа и 5 сентября), бывшего последним настоятелем Санаксара перед закрытием обители, разорением её в советские годы. Претерпев гонения за верность Христу и Его Святой Церкви, проведя несколько лет в концлагере, в ссылке, пройдя через многие скорби и испытания, он сохранил любовь к обители, называл её земным раем. — хотя и пришлось ему здесь пережить изгнание, будучи преданным в 1918 году собственной братией...

Святые мощи игумена-исповедника — это тоже призыв к покаянию, действительному изменению нашей, прежде всего, духовной жизни. Невозможно пройти равнодушно мимо памятника адмиралу Феодору Ушакову, воздвигнутого рядом с дорожкой, ведущей к церквам. Святой флотоводец, непобеждённый в морских сражениях, в духовной брани против врага человеческого великий молитвенник и сын Отечества, человек удивительной внутренней чистоты и безукоризненной честности — близок всем. Поэтому низко кланяются ему, кладут цветы у подножия дети и старики, монахи и миряне, священнослужители и воины, простецы и учёные. Конечно и мы поклонились ему, поблагодарили за великие подвиги перед Отечеством, значит и перед нами, испросили его молитв…

На душу легло многое…

В монастыре столярная, слесарная мастерские, пилорама. Земли пахотные, хлеб выращивают. Трудовые послушания, непрестанная молитва, закон братской любви — и Закон Христов над всеми, трудится братия. По приезду мы попали на вечернюю службу. На клиросе пели два монаха. Но какое это было пение!.. Невольно думалось: то ли на небе находимся, то ли на земле!.. Как потом нам объяснили: напев взят из Валаамской обители, а туда он пришёл с Афона.

На бумаге его не передашь, но только почти четыре часа богослужения пролетели незаметно с точки зрения продолжительности времени. Было совершенно тихо, никто не ходил с места на место. От напева остался след на душе, неизгладимый. «Господи, помилуй…», — так пропевалось, что хотелось встать на колени и протянуть руки в порыве покаяния и надежды к любящему нас Богу, как провинившиеся дети перед Отцом.

К размышлению…

В житии адмирала святого праведного воина Феодора сказано, что его родители «…будучи очень набожны, почитали главным условием воспитание детей развитие высоких религиозных чувств и строгой нравственности. Эти чувства, возбуждённые примерами семейства и особенно родного дяди-монаха, глубоко запечатлелись в сердце возраставшего отрока, сохранились и стали господствующими во всю его последующую жизнь».

Дядю же его, монаха, воспитала в вере и благочестии мачеха, глубоко верующая женщина. Но особо повлиял на избрание им монашеского пути случай, когда он в юности служил в Преображенском полку г. Санкт-Петербурга.

Однажды, находясь в шумном собрании гвардейцев, в самый разгар весёлого застолья один из молодых людей, бывший до того совершенно здоров и весел, внезапно упал замертво. Этот ужасный случай потряс преподобного Феодора (тогда ещё просто Иоанна — его имя от рождения), он сразу решил уйти из мира в монастырь ради спасения души. Иначе говоря, Иоанн услышал голос Божий, призывающий каждого человека к Себе, но не в каждом находящий отклик.

И вот работа Богу в молитвах, посте, всяком злострадании на берегах Северной Двины в поморских лесах, затем жизнь в Александро-Невском монастыре, потом в Санаксаре, укрепление в Промысле Божием о каждом человеке, служение Господу со страхом и чистой совестью.

После богослужения, экскурсии по монастырю, мы отправились в обратный путь, набрав святой водицы в источнике преподобного, где-то примерно в версте от обители, в лесу, ярко окрашенном в осенние краски.

Я смотрела на детей, безмятежно радостных, по-детски непосредственных, и думала о том, все ли они укрепятся в вере Христовой, каков путь выберут себе по жизни. Многие пришли из семей, где даже по праздникам креста на лоб не налагают, некоторые же из приюта.

Почему мы, современные люди, далеко не все вразумляемся, когда нас посещают скорби, болезни? Почему столько монастырей было в России, почему столько людей уходило в монастыри, что они там искали, что находили? Хорошо бы почаще задавать нам себе такие вопросы, разумно отвечать на них не только умом, но жизнью…

И всё же, щемящее чувство от таких вопросов на душе вытеснялось чувством радости, сопричастности с тем сокровенным, что получили в поездке. Словно печатью к полученной благодати прозвучали искренние пожелания некоторых из ребят «остаться в монастыре ещё хотя бы на недельку…», — так говорили они на обратном пути.

Возможно, в будущем кто-то из них пойдёт в монастырскую общину, а может, — и нет, но главное, что начинают дети осознавать: ни в настоящей, ни в будущей жизни нам не обойтись без Христа.