Новости Тверской епархии

Адрес сайта Тверской епархии - tver.eparhia.ru
30 Апреля 2009

«Сего бо блаженаго рода его и отечества не обретено нами», - с таких слов начинает биографическую часть Жития тверского владыки агиограф XV века. Начинает вопреки традиции, «ряду», который положено соблюдать автору Жития: святой должен быть рожден от благородных родителей, его родина названа. Семья должна быть благочестивой и не бедной - тогда, получив имение в наследство, святой раздаст, что имеет, нищим (что, согласно Житию, совершает и Арсений), а затем начнет свое восхождение к подвигу, к которому призван.

Арсений для Твери - человек пришлый, и если дела его тверичи не могли забыть, то историю его детства спустя 74 года после его смерти «многогрешный инок Феодосий» (как называет себя автор Жития) восстановить не смог. В 1483 году были открыты нетленные мощи святого, начались чудотворения. Святителю составлен канон, пишется Житие, в котором история его жизни начинается с отроческих лет, когда юноша приходит в Киево-Печерскую лавру и просит у настоятеля пострижения. Зная этот факт, логично предположить, что будущий владыка происходил из южнорусских киевских земель, видел себя в будущем черноризцем прославленного монастыря и не предполагал оказаться в далекой Твери. Но в Киеве ему довелось встретиться с митрополитом Киприаном, который жил там с 1375 года длительное время, и с этого момента линия жизни меняет направление, он станет архидиаконом святителя, будет сопровождать его в дальних путях.

Что касается времени рукоположения Арсения в архидиаконы, Житие говорит, что это случается уже в 1390 году, когда св. Киприан приезжает в Москву и окончательно утверждается на митрополичьей кафедре. В летописях же Арсений иногда называется протодиаконом, возможно, в этом сане он пребывал при митрополите до 1390 года.

О том, что Арсений был рядом с Киприаном в Москве, Твери, Константинополе, данных в источниках нет, но его положение при митрополите делает такое предположение весьма и весьма вероятным. Житие свидетельствует, что Арсений встретился с будущим первосвятителем, когда только пришел в монастырь, т. е. это должно было случиться в 1376 -- 1380 годы (когда Киприан с небольшими перерывами жил в Киеве). Другой вариант -- после 1382 года -- менее предпочтителен, поскольку, если верить Житию относительно того, что Арсений приходит в монастырь отроком, то к моменту поставления на тверскую кафедру его возраст будет недостаточен для принятия епископского сана.

Стало быть, Арсений мог сопровождать Киприана не только в его поездках в Москву, в том числе и весьма драматичных, но и быть с ним в Твери во время нашествия Тохтамыша в 1382 году. В этом случае можно с большим доверием отнестись к свидетельству Жития о том, что великий тверской князь Михаил Александрович, зовя митрополита в Тверь для суда над епископом Евфимием, уже сразу просит Киприана прийти в Тверь вместе с архидиаконом Арсением.

В Твери несколько лет длилось «нелюбие» между князем и владыкой, последний ушел в монастырь и прекратил исполнять свои обязанности. По сути дела, Тверь жила без владыки.

Митрополит прибывает в Тверь с Арсением, греческими митрополитами и русскими епископами для рассмотрения дела тверского владыки. Евфимий был низвергнут, а на епископскую кафедру рукоположен Арсений. В летописном рассказе говорится, что князь «начал просить у митрополита епископа», а, согласно Житию, Михаил Александрович просит именно об Арсении. И то, и другое можно считать правдивым, ибо просьба о епископе предполагает дальнейшую процедуру -- с выдвижением нескольких кандидатов, при этом сам князь хотел видеть на кафедре именно Арсения. Арсений был хиротонисан в июле-августе 1390 года, и уже в самое ближайшее время, как тверской владыка, венчал Юрия Всеволодовича Холмского в Твери, «в церкви Великого Спаса».

Авторитет Арсения как владыки был чрезвычайно высок. Изначально это, по-видимому, определялось близостью к митрополиту и поддержкой великого князя. Но такой «стартовый» авторитет святитель смог использовать и укрепить затем многократно - не погружаясь в политические интриги и ведя обширную культурно-просветительскую деятельность. Он строит храмы: Архангела Михаила на Городке - вместе с Михаилом Александровичем; Св. Николая - уже с его сыном Иваном Михайловичем. Незадолго до смерти великого князя Михаила при деятельном участии епископа обновляется Спасо-Преображенский кафедральный собор.
Сам же Арсений основывает монастырь - Успенский Желтиков - по образцу Киево-Печерского с главным храмом Успения Богородицы и церковью во имя его основателей преподобных Антония и Феодосия. Вскоре на смену первоначальному деревянному Успенскому храму возводится каменный, который освящается 30 августа 1405 года, а через два года к нему добавляется притвор. Чтобы монахи, подвизающиеся в этом монастыре, знали историю славной лавры, где Арсений начинал свой путь, он обращается к текстам Посланий епископа владимирского Симона и печерского инока Поликарпа, написанным в 20 - 30-х годах XIII века. К основе, заложенной этими текстами, присоединяется Житие, Служба и Похвала Феодосию Печерскому - формируется Киево-Печерский патерик, один из наиболее крупных и неизменно читаемых памятников Средневековой Руси. Самый ранний список (парадная пергаменная рукопись в лист) - это тверской список 1406 года, созданный, как явствует из записи писца, «замышлением боголюбивого епископа Арсения».

При епископстве Арсения расцветает тверская школа иконописи, работает книгописная мастерская. По его инициативе в 1402 году переписывается Лествица с книги, написанной рукой митрополита Киприана. Этот памятник Киприан перевел в Константинополе с греческого языка и привез на Русь. Наконец, под руководством Арсения не только ведется владычное летописание, но и создается обширный тверской летописный свод. Близкая связь с митрополичьей кафедрой обеспечила использование его материала в центральных летописных сводах.

Очевидно, что Арсений был духовником Михаила Александровича. Об этом свидетельствует Повесть о преставлении тверского князя в Рогожском летописце, где рассказывается о долгой уединенной беседе Арсения с князем о предстоящем пострижении последнего в иноческий чин, его же рукой Михаил Александрович и будет пострижен. Через несколько дней Арсений пострижет умирающего князя в великую схиму и причастит Святых Таин. Его распоряжением определяется место погребения князя в кафедральном соборе. В другом тексте об этих событиях (Тверского сборника) умирающий князь говорит владыке, что оставляет вместо себя сына князя Ивана. Именно Арсений велит звонить в колокола и, стоя «на высоком месте», объявляет собравшемуся народу о благословении Михаилом Александровичем на великий стол князя Ивана, который будет блюсти тверской народ, как и его отец. Очевидно, в таком представлении событий был заинтересован преемник Михаила Александровича - Иван Михайлович, ему уже в этот момент важно было подчеркнуть, что он воспринимает вместе с великокняжеским столом неразрывный союз с владыкой.

К авторитету Арсения апеллируют князья в своих спорах: Василий Кашинский посылает к Ивану Михайловичу «отца своего Арсения, прося суда общего», когда великий князь отбирает у него озеро Лукое и Вход в Иерусалим, затем сам Иван Михайлович увещевает Юрия Всеволодича Холмского: «аще ли ти кая обида есть, да се от нас епископ Арсении».
Не прерывается во время тверского епископства Арсения его связь с митрополитом Киприаном. Митрополит вызывает его в Москву в 1396 году - на поставление Григория епископом Ростовским; в 1401 году - на Собор по делу Ивана Новгородского и Саввы Луцкого. В декабре 1403 года он едет в Москву не на Собор, а по отдельному приглашению: «позва къ себе Киприан митрополитъ Киевский и всея Русии Арсениа владыку Тферскаго на Москву». Сам же Арсений принимал Киприана в 1399 году на Сырной неделе - он останавливался в Твери по дороге в Литву. Благодаря тверскому владыке тверская летопись сохранила целый ряд уникальных известий, касающихся биографии митрополита Киприана (особенно в «киевский период»).

Огромная популярность Арсения и любовь к нему обнаружили себя во время болезни, смерти и похорон епископа. Повесть о преставлении епископа, сохранившаяся в ряде летописей и летописных сборников, - одна из наиболее эмоциональных и поэтических страниц древнерусской словесности, представляющая собой подробный рассказ, в котором день за днем и час за часом описывается завершение земного пути святителя.
Из Повести становится известно, что за два дня до кончины с епископом случился инсульт, он потерял речь и уже не вставал. На елеепомазание владыки приходили князь и бояре, после его кончины тверской великий князь Иван Михайлович принимает решение о погребении Арсения в основанном им монастыре на реке Тьме.

Очевидно, что автор Повести - участник событий и лицо духовное. По всей вероятности, он принадлежал к священническому чину, поскольку говорит в первом лице, что на Соборное воскресенье «многолетъствовахом постырю и учителю своему» (в этот день на владычной службе должны присутствовать все епархиальные архиереи). Далее сказано, что в понедельник «поучение слышахом от устъ его и некаковаа исправлениа о законных делех, после же всемь благословение и прощение, и отъидохом въ свояси», т. е. по своим приходам. И только известие о болезни епископа заставляет автора Повести вновь оказаться на владычном дворе, откуда он уже, по всей видимости, не уходит до похорон епископа, т. к. и о последних днях святителя рассказывает очень подробно. 10 черноризцев (скорее всего, пришедшие из Желтикова монастыря) ждут от владыки последнего наставления, но не услышат его, ибо Арсений уже не может говорить. С одной стороны, эта картина усиливает трагизм происходящего, с другой - в акцентации этого момента (при том, что епархиальные священники слышали последнее поучение владыки) можно увидеть и завуалированную ревность тверского духовенства к созданному и особо выделяемому владыкой монастырю. Возможно, именно поэтому автор Повести подчеркивает, что решение о захоронении Арсения в Успенском соборе Желтикова монастыря принимается князем, без упоминания желания Арсения или какого-либо духовного его завещания. И далее автор подчеркивает, что Арсений – пастырь и «посетитель всеи земли Тферьскои». Не личный аскетический подвиг святителя, а достойное управление епархией составляет главный мотив в плаче по владыке, в котором использованы мотивы «Надгробного слова» Василию Великому Григория Назианзина: «Исчезе доброта, умножися злоба, друзи неверны, церькви бес пастыря, путие нощию, свещи несть, посетитель спить…»

Иначе описана кончина владыки в Житии святителя, которое, бесспорно, писалось в Желтикове монастыре. В Житии подчеркивается, что Арсений создает обитель «на погребение телу cвоему». Его дела по управлению епархией, просветительская деятельность описаны в самых общих выражениях. Зато рассказ об основании монастыря подробен и в нем наиболее достоверные сведения. Автор Жития делает акцент на аскезе, который предавался владыка, и называет он Арсения, как правило, преподобным, а не святителем.

Все это свидетельствует о том, что Арсений был равно любим как священническим чином и паствой Твери, как и братией созданного им монастыря. Уже в 30-х годах XV века память его была внесена в месяцесловную часть Устава, принадлежавшего Желтикову монастырю. В 80-х устанавливается его официальное почитание как тверского святого, а Собор 1547 года причислил его к лику святых.

Елена Конявская

(гл. ред журнала «Древняя Русь. Вопросы медиевистики»),

«Вече Твери»